Ф. Г. говорила после просмотра в Лиховом переулке:
— Мне нужно постоянно контролировать себя. А вы тоже хороши — сидели и смеялись.
— Мне было приятно видеть на экране знакомый спектакль.
— Я плохо выглядела?
— Нет, вовсе нет, ваше лицо было очень выразительным.
— Слишком выразительным, — поправила она. — Вот уж удружил мне Господь: огромный нос, глаза. А-а! Вот иду иной раз по улице, встречу девушку: маленький носик, маленькие ушки, маленький ротик — везет же людям.
Я засмеялся.
— Не смейтесь, — сказала она. — Мне нужно быть очень строгой со своим выразительным лицом, следить за ним днем и ночью и сдерживать себя.
Она вспомнила вдруг П. Л. Вульф:
— Сколько моих спектаклей смотрела она. И говорила только одно: «Ты можешь и лучше». Это была самая большая ее похвала, ничего другого. «Ты можешь и лучше».
Когда она была уже в больнице, я пришла и рассказала ей, что одна известная актриса получила высокую премию и я, обрадовавшись этому, послала ей поздравительную телеграмму. Павла Леонтьевна улыбнулась. А потом сказала:
«Она хорошая актриса, а ты, Фаина, знаешь, ведь ты талант, большой талант. Ты играешь часто не те роли, не в тех театрах, не то, что имеет официозный успех. А ведь ты талант». И повторила: «Большой талант».
Это было сказано впервые за сорок пять лет нашей дружбы.